Свя­щен­но­му­че­ник Ве­ни­а­мин ро­дил­ся 19 ян­ва­ря 1873 го­да в го­ро­де Ко­ломне Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Иоан­на Фа­мин­це­ва и его су­пру­ги Ма­рии. Об­ра­зо­ва­ние Ве­ни­а­мин по­лу­чил в Мос­ков­ской Ду­хов­ной се­ми­на­рии, ко­то­рую окон­чил в 1893 го­ду. В 1894 го­ду он по­сту­пил пса­лом­щи­ком в храм в го­ро­де Клин Мос­ков­ской гу­бер­нии.

В 1901 го­ду Ве­ни­а­мин Ива­но­вич был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на ко хра­му в се­ле Кар­по­во Бо­го­род­ско­го уез­да, а в 1906 го­ду — во свя­щен­ни­ка к Тро­иц­ко­му хра­му в се­ле Тро­иц­ком Брон­ниц­ко­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии. С 1912 по 1917 год он слу­жил в Пре­об­ра­жен­ском хра­ме в се­ле Га­ри Дмит­ров­ско­го уез­да, а в 1918 го­ду был пе­ре­ве­ден в Кре­сто­воз­дви­жен­ский храм в го­ро­де Ко­ломне. С 1919 го­да он стал слу­жить в хра­ме Рож­де­ства Бо­го­ро­ди­цы в се­ле Ме­ще­ри­но Ко­ло­мен­ско­го уез­да. В 1925 го­ду отец Ве­ни­а­мин был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея, в 1931 го­ду на­граж­ден кре­стом с укра­ше­ни­я­ми. В се­мье у него бы­ло двое де­тей, сын и дочь. Сын Се­ра­фим, бу­дучи боль­ным от рож­де­ния, скон­чал­ся в 1934 го­ду в воз­расте два­дца­ти пя­ти лет, дочь жи­ла от­дель­но, су­пру­га от­ца Ве­ни­а­ми­на дав­но умер­ла, и он жил один, все свое вре­мя и все­го се­бя по­свя­щая слу­же­нию Гос­по­ду.

В 1936 го­ду Ме­ще­рин­ский сель­со­вет за­пре­тил свя­щен­ни­ку хо­дить с мо­леб­на­ми по до­мам при­хо­жан. До это­го, чтобы хо­дить с мо­леб­на­ми, нуж­но бы­ло по­лу­чить справ­ку из ме­ще­рин­ской ам­бу­ла­то­рии, что в се­ле нет эпи­де­ми­че­ских за­боле­ва­ний; с 1936 го­да ра­бот­ни­ки ам­бу­ла­то­рии от­ка­за­лись да­вать цер­ков­но­му со­ве­ту та­кие справ­ки, а без справ­ки сель­со­вет не да­вал раз­ре­ше­ния на мо­леб­ны в до­мах. При­ход­ской со­вет все же об­ра­тил­ся в сель­со­вет с прось­бой: ес­ли нель­зя хо­дить с ико­на­ми и кре­ста­ми, к ко­то­рым при­хо­жане при­кла­ды­ва­ют­ся, то раз­ре­ши­те хо­дить хо­тя бы с круж­кой, к ко­то­рой ни­кто не при­кла­ды­ва­ет­ся и в ко­то­рую при­хо­жане мо­гут доб­ро­хот­но опус­кать день­ги на со­дер­жа­ние хра­ма, по­сле то­го как свя­щен­ник по­здра­вит их с празд­ни­ком. Но и это­го сель­со­вет не раз­ре­шил, мо­ти­ви­руя тем, что в се­ле эпи­де­мия скар­ла­ти­ны, хо­тя всем бы­ло из­вест­но, что это все­го лишь несколь­ко жи­те­лей бо­ле­ли ан­ги­ной.

7 мар­та 1936 го­да при­ход­ской со­вет хра­ма на­пра­вил за­яв­ле­ние во ВЦИК, в ко­то­ром при­хо­жане хра­ма пи­са­ли: «При­ход­ской со­вет по­ста­но­вил об­ра­тить­ся за раз­ре­ше­ни­ем это­го во­про­са вви­ду пред­сто­я­щей Пас­хи в по­сто­ян­ную Цен­траль­ную ко­мис­сию при ВЦИКе. Ес­ли нель­зя хо­дить с ико­на­ми и кре­стом, к ко­то­рым при­кла­ды­ва­ют­ся, то нель­зя ли хо­дить безо все­го, по­здрав­ляя с празд­ни­ком и со­би­рая свя­щен­ни­ку на про­жи­тие и на упла­ту на­ло­гов, а ста­ро­сте на под­дер­жа­ние церк­ви и так­же на упла­ту на­ло­гов…

Внут­ри­цер­ков­ные до­хо­ды слиш­ком ма­лы, по­то­му что на­род, за­ня­тый в кол­хо­зах, не все­гда име­ет вре­мя хо­дить в цер­ковь, — сле­до­ва­тель­но, оста­ет­ся глав­ным до­хо­дом тре­бо­ис­прав­ле­ние (кре­сти­ны, по­хо­ро­ны), ко­то­рых так­же немно­го, и хож­де­ние в празд­ни­ки по при­хо­ду.

При­ход­ской со­вет про­сит Культ­ко­мис­сию дать то или иное разъ­яс­не­ние по это­му во­про­су». От­ве­та на это пись­мо при­хо­жане не по­лу­чи­ли.

Ле­том 1937 го­да рез­ко уси­ли­лись го­не­ния на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь. 26 но­яб­ря 1937 го­да в рай­он­ной га­зе­те «Впе­ред» по­яви­лась ста­тья под на­зва­ни­ем «Со­ве­ща­ние сель­ко­ров и ре­дак­то­ров стен­га­зет», в ко­то­рой в ка­че­стве при­ме­ра «под­рыв­ной» де­я­тель­но­сти «цер­ков­ни­ков» со­об­ща­лось о свя­щен­ни­ке Ве­ни­а­мине Фа­мин­це­ве: «Ме­ще­рин­ский поп все­ми спо­со­ба­ми пы­та­ет­ся “по­дру­жить­ся” с кол­хоз­ни­ка­ми и “при­бли­зить­ся” к ним. Он не прочь по­чи­тать га­зе­ту кол­хоз­ни­кам, “по­бе­се­до­вать” с ни­ми о вы­бо­рах, на­пи­сать ка­кое-ни­будь за­яв­ле­ние и т. д. В каж­дом та­ком слу­чае лю­бой факт, лю­бую га­зет­ную за­мет­ку он пы­та­ет­ся ис­тол­ко­вать в вы­год­ном для се­бя све­те, кле­ве­ща на со­вет­скую власть, ве­дя контр­ре­во­лю­ци­он­ную аги­та­цию».

Про­чи­тав эту ложь, отец Ве­ни­а­мин от­пра­вил­ся к на­чаль­ни­ку мест­ной ме­ще­рин­ской по­чты узнать, кто ав­тор этой ста­тьи, чтобы лич­но объ­яс­нить­ся с ним и спро­сить, на ос­но­ва­нии ка­ких фак­тов бы­ла на­пи­са­на ста­тья. Но на­чаль­ник по­чты от­ве­чать на этот во­прос от­ка­зал­ся, ска­зав, что, мол, это сек­рет. Отец Ве­ни­а­мин, услы­шав та­кой от­вет, толь­ко ру­кой мах­нул, ска­зав в серд­цах, что «со­вет­ской вла­сти боль­ше пи­сать не о чем, как толь­ко со­би­рать эти кля­у­зы», — и вы­шел.

В на­ча­ле 1938 го­да со­труд­ни­ки НКВД по­тре­бо­ва­ли от сек­ре­та­ря Ме­ще­рин­ско­го сель­со­ве­та, чтобы тот со­ста­вил со­от­вет­ству­ю­щую це­лям НКВД ха­рак­те­ри­сти­ку на свя­щен­ни­ка. Сек­ре­тарь на­пи­сал, что отец Ве­ни­а­мин за­ни­мал­ся экс­плу­а­та­ци­ей ре­бя­ти­шек, за­ста­вив их од­на­жды ко­лоть дро­ва, про­во­дил неза­кон­но та­ин­ство кре­ще­ния, не спро­сив на это раз­ре­ше­ния сель­со­ве­та, хо­дил по неко­то­рым до­мам, где лю­ди на­стро­е­ны ан­ти­го­судар­ствен­но, что «от­ра­жа­ет­ся на ра­бо­те и на­стро­е­нии кол­хоз­ни­ков».

Ста­ли до­пра­ши­вать сви­де­те­лей: один из них, де­вят­на­дца­ти­лет­ний учи­тель ме­ще­рин­ской шко­лы, по­ка­зал, что свя­щен­ник в на­ча­ле ян­ва­ря 1938 го­да саги­ти­ро­вал од­но­го из учи­те­лей шко­лы — тот стал чи­тать Еван­ге­лие и хо­дить в храм, за что был из шко­лы уво­лен и уехал из се­ла неиз­вест­но ку­да, по по­во­ду че­го свя­щен­ник, как утвер­ждал сви­де­тель, ска­зал: «Вот ви­ди­те, боль­ше­ви­ки спо­хва­ти­лись, ста­ли пе­ре­хо­дить в пра­во­слав­ную ве­ру, об­ра­зо­ван­ный учи­тель пе­ре­шел в пра­во­слав­ную ве­ру, а го­во­рят все — Бо­га нет; ско­ро все ком­му­ни­сты кре­стить­ся бу­дут».

27 фев­ра­ля 1938 го­да отец Ве­ни­а­мин был аре­сто­ван, за­клю­чен в тюрь­му в го­ро­де Ка­ши­ре и 2 мар­та до­про­шен.

— След­ствие рас­по­ла­га­ет ма­те­ри­а­ла­ми, что вы на по­хо­ро­нах… вос­хва­ля­ли Мус­со­ли­ни и по­ли­ти­ку фа­шиз­ма. Вы под­твер­жда­е­те это?

— Та­ко­го раз­го­во­ра я не при­пом­ню. Воз­мож­но и был ка­кой раз­го­вор о меж­ду­на­род­ном по­ло­же­нии, но вос­хва­лять фа­ши­стов я не мог.

— Как вы смот­ри­те на за­мет­ку про вас, на­пе­ча­тан­ную в га­зе­те «Впе­ред» 26 но­яб­ря 1937 го­да?

— Это чи­стая кле­ве­та, нет прав­ди­во­го ни од­но­го сло­ва.

— След­стви­ем уста­нов­ле­но, что вы при по­лу­че­нии дан­ной га­зе­ты в по­ме­ще­нии по­чты кле­ве­та­ли на со­вет­скую пе­чать. При­зна­е­те это?

— Дей­стви­тель­но, я в этот мо­мент был на по­чте, го­во­рил, что на­пе­ча­та­на чи­стая ложь, и про­сил на­звать мне фа­ми­лию сель­ко­ра, на что мне от­ве­ти­ли, что это сек­рет, — с этим я и ушел.

— Как и при ка­ких об­сто­я­тель­ствах вы аги­ти­ро­ва­ли пе­да­го­га Че­ка­ли­на, ко­то­рый стал по­се­щать цер­ковь?

— Ле­том 1937 го­да я си­дел на бе­ре­гу ре­ки. Ко мне по­до­шел Иван Ти­хо­но­вич Че­ка­лин и спро­сил ме­ня, есть ли Бог? Я от­ве­тил, что да. И по­сле это­го мы с ним го­во­ри­ли ча­са два о жиз­ни Хри­ста. Он по­про­сил у ме­ня Еван­ге­лие. Я дал ему, по­сле это­го он стал по­се­щать цер­ковь.

— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в предъ­яв­лен­ном вам об­ви­не­нии?

— В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии я ви­нов­ным се­бя не при­знаю.

На этом до­про­сы бы­ли за­кон­че­ны, и 6 мар­та 1938 го­да след­ствие бы­ло за­вер­ше­но. 9 мар­та трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла от­ца Ве­ни­а­ми­на к рас­стре­лу. Про­то­и­е­рей Ве­ни­а­мин Фа­мин­цев был рас­стре­лян 14 мар­та 1938 го­да на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой и по­гре­бен в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Март».

Тверь. 2006. С. 12-16